|
 
Автор: Наталья СЕДОВА, г. Санкт-Петербург
23.01.2011 02:42
Мой путь в Православие оказался нелегким и томительно долгим.
Одно
время я увлекалась психологией и философией, затем окунулась в
бескрайнее множество восточных верований, столь заманчиво обещающих
открыть Истину, но, осознав полное свое ничтожество перед Непостижимым, я
взмолилась ко Творцу со всей искренностью и отчаянием: "Господи,
приведи меня к Себе!". С этого момента я только жила и дышала этой
внутренней молитвой-мольбой... *** И Господь услышал меня. Вскоре православное вероисповедание, глубоко тронув меня, стало единственным смыслом жизни. Я
обрела необыкновенное состояние внутреннего покоя и умиротворенности,
нездоровое тело чудесным образом вдруг освободилась от плена
многочисленных болячек. Поначалу
я совсем не осознавала, для чего даются мне эти новые силы. И вместо
того, чтобы приумножать их и дорожить ими, я принялась тратить их
неразумно и безоглядно. Постепенно все более предаваясь бренной
суетности, я стала пренебрегать службами, забывая о таинствах, питающих и
очищающих душу. К
тому времени мне было уже сорок, на руках — поздний ребенок, которому
всего пять с половиной лет. Нужно было заботиться о нем, кормить,
одевать. И, позабыв о самом главном — о спасении души, я полностью
окунулась в бытовую круговерть. Я
работала художником и старалась исполнить в срок большой заказ, но
резко ухудшающееся здоровье заставило меня пойти к врачу. Сухие слова
хирурга: "Завтра срочно на операцию..." — явились для меня шоком. Вдруг
вся моя жизнь, в которой уже не было времени на то, чтобы остановиться и
задуматься, резко застыла перед ужасающей неизвестностью. С
трудом дождавшись утра, я опрометью бросилась в знакомый монастырь к
священнику, у которого раньше исповедовалась. Плакала в сердечном
раскаянии по своим грехам, причастилась святых Христовых тайн. Мне стало
легче, и я предала себя воле Всевышнего. Все
оставшееся до операции время я лишь твердила молитву. Когда легла на
операционный стол и во рту ощутила холодок от наркоза, я успела
произнести мысленно лишь: "Господи, в руце Твои предаю душу свою...". Когда
я договорила молитву, то словно вылетела куда-то. При этом сознание не
покидало меня, я будто вынырнула в другом измерении. Признаюсь сразу:
то, что начало происходить со мной с этого момента, было вне земных
ощущений и понятий. ...Ничто
во мне и вне меня и отдаленно не напоминало земное. Ощущения себя были
не по-земному яркими и цельными, мое сознание сконцентрировалось, и
вдруг я увидела себя со стороны. Я смогла рассмотреть себя саму очень
подробно... В
следующий момент я увидела перед собой огромное светлое пространство.
Это необъятное пространство простиралось до горизонта, который был
отчетливо виден. Я как бы находилась на плоскости, под которой была
темная и глухая бездна. На
какое-то мгновение я почувствовала себя совсем одинокой. Но это было
лишь мгновение. Потому что в следующий миг (независимо от меня) вдруг
началось движение, в котором я была уже не одна. И я сразу почувствовала
это чье-то присутствие и ощутила уверенность и доверие к неведомому
провожатому. Я все более осознавала, что с ним я должна пройти весь
маршрут, определенный мне свыше. Любая моя мысль передавалась ему словно при разговоре двух хорошо понимающих друг друга людей. Мы
вскоре очутились в ограниченном пространстве, в центре которого была
некая воронка. Я в нерешительности остановилась. Остановился и мой
провожатый. Теперь
мне представилась возможность во всех деталях разглядеть своего
спутника. Длинные волнистые волосы спадали с головы на распростертые
крылья и сливались с ними воедино. На нем было одеяние, которое скрывало
конечности. Он весь — и крылья, и одежда — мерцал, переливаясь
цветовыми волнами. Его тело по качеству не походило на грубую
человеческую плоть, а как бы состояло из непрозрачного плотного эфира.
От моего спутника исходил необыкновенно чудный аромат, подобного
которому на земле я ни разу не ощущала. Лицо его излучало неземной
покой. В
следующий момент я увидела, как такие же, как и я, каждый со своим
провожатым, молниеносно устремляются в воронку и исчезают. Они, как
бесцветные прозрачные тени, мелькали один за другим. Спутники держали
своих подопечных между крыльями, заботливо их прикрывая. Во
мне возникло непреодолимое стремление последовать вместе со всеми в эту
воронку. Но мой спутник, мгновенно уловив это желание, убедительно и
твердо сказал: "Еще не время". С
этого момента я почувствовала, как начинаю двигаться вниз. Я как будто
выпала из того измерения и спускалась уже одна, без своего провожатого. Я
падала сквозь белый туман, скорее, это был белый свет, и мне было
безмятежно, хорошо и покойно. Мои желания, которые казались значимыми и
важными, неожиданно исчезли. Все вокруг наполняло состояние бесконечной и безграничной ЛЮБВИ ко мне и к окружающему меня. Это была всеобъемлющая ЛЮБОВЬ, которая пронизывала все мое существо. Блаженный трепет, безграничное счастье переполняли меня. Какое-то
время я опускалась, наслаждаясь неземным безмятежным счастьем. Но
постепенно ощущения блаженства исчезли, их сменил нечеловеческий
крик-плач. Устремив
'"взор" ввысь, я стала взывать к Богу. Я взывала к Нему с отчаянием,
непрестанно повторяя: "Господи, прости меня! Господи, спаси моего
ребенка!". Но просила я не словами, а всем своим существом. Ощущение
невыносимой скорби было во мне безмерно глубоко. Можно лишь смутно
догадываться о той безысходности и страданиях, в которых томятся
грешники в аду, безутешно взывая к Богу. И страшная боль их велика не
только оттого, что они горят в адском огне, а и потому, что они оторваны
от Бога, от Его безграничной ЛЮБВИ. Теперь
я поняла, что человек, озабоченный только мирским, не в состоянии
понять весь ужас и безысходность грешника, изнывающего в аду. Мы живем
на земле так, будто смерть с ее неизбежными переменами не коснется нас
лично. Мой
сокрушенный плач не прекращался и все более раздирал душу. Так
продолжалось еще какое-то время. Но вдруг в один момент я отчетливо
ощутила, что Он рядом. Это был ослепительно белый Свет, Свет
немеркнущего Вечного Солнца. Ослепительное величие Создателя вызвало во
мне еще больший трепет и рыдания. И в мой не прерывающийся ни на
мгновенье отчаянный плач вдруг ворвалось неимоверной силы сокрушение о
своей греховности, которое все более разрасталось. И
Господь, казалось, внимал моему плачу. И то, что я была услышана Им,
начало действовать на меня успокаивающе, как будто ко мне снова стала
возвращаться утраченная мною ЛЮБОВЬ. Мой сокрушенный плач становился все
сильнее, но выражал уже вместе с раскаянием и глубокую благодарность
Всевышнему. Я спускалась все ниже и ниже, пока внезапно не услышала земные голоса и обрывки фразы: "Она просыпается...". С какого-то момента я осознала, что взываю ко Господу уже вслух, человеческим языком... Мое
возвращение в тело было длительным. Я почувствовала неприятную земную
тяжесть, которая, как расплавленный свинец, вливалась в меня. А еще я
ощутила сильное огорчение и глубокое разочарование от возвращения на
землю. Операция проходила 14 марта 1996 года, во время Великого Поста. После
возвращения на землю еще около трех месяцев было чувство, что я не
совсем вернулась в тело. Весь мир воспринимался мною по-иному. Я
очень остро стала ощущать, что мы все для Бога — одно целое, что мы не
вправе обижать ближних и нужно жить только любовью друг к другу. Во мне поселилось чувство искренней благодарности Всевышнему за все, что со мной происходило, происходит и может еще произойти. После
операции совершенно исчез страх за участь ребенка. Я поняла, что
Господь безгранично любит нас и заботится о всех, только мы часто
противимся Его благой воле. И много глубже я поняла, что каждая наша
молитва, просьба к Богу обязательно будет услышана. Впоследствии
подтвердилось, что мое заболевание относится к онкологии и попросту
называется раком, что хирургическое вмешательство в мое тело было вообще
противопоказано ему, так как могло усугубить положение, вызвав быстрый
рост метастаз. Оказалось, что, поторопившись, хирург допустил врачебную
ошибку. Не
знаю, что было бы со мной, если бы перед операцией я не очистила душу
покаянием. Отягощенная многими грехами, моя душа вряд ли смогла бы
подняться вверх. Думаю, что только ходатайство моих глубоко верующих
предков спасло меня от погибельной пропасти, у края которой я так близко
стояла всю мою неразумную жизнь. А молитва за меня, полагаю, была сильная, так как все мои предки и по линии мамы, и по линии папы были священниками. Страдальческая
кончина одного из них, протоиерея Алексия Порфирьева, описана в недавно
вышедшем двухтомнике иеромонаха Дамаскина (Орловского) "Мученики,
исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви XX
столетия". Как же нужно ценить каждое мгновение жизни, дорожить им, готовя душу к Вечности!
| 
